В интернет-издании ВашГород была размещена статья о нашей организации.

Приводим текст этой статьи.

Лишние люди, изломанные судьбы, или Жизнь в приюте

Читать объявления на заборах и разных прочих конструкциях — такое себе занятие. Как правило, идешь мимо и внимания не обращаешь. Но тут понадобились разнорабочие для земляных работ. На глаза попалось объявление на столбе: «Грузчики, земляные работы, уборка снега, колка дров…»

Потом — такие же, висевшие на трубах теплотрассы, на распределительном щите. В общем, город был заклеен бумажками разной степени свежести, на которых в разных вариациях предлагались услуги разнорабочих на нехитрые хозяйственные работы. И только номер телефона один и тот же.

Почти всегда с подобным объявлением соседствовал листок с предложением о бесплатной помощи алколе- и наркозависимым людям и гражданам, попавшим в сложную жизненную ситуацию. А на нём номер телефона, очень уж похожий на первый.

Решаю разобраться, ведь в последнее время в СМИ частенько просачиваются истории, как злоупотребляющих насильно привозят в некие реабилитационные центры, на время абстиненции оставляют без медикаментозной поддержки, морят голодом и заставляют бесплатно трудится от зари до зари. Созваниваюсь и инкогнито еду на встречу в приют, якобы посмотреть условия проживания для своего заблудшего родственника.

«Михалниколаич, к вам пришли»

Частный сектор Полысаева. Ряды небогатых улиц. И — неожиданно — в шеренге скромных домов ухоженное подворье, одноэтажный беленый дом, линия хозяйственных построек, садовые розы у входа в просторную веранду. Высокий забор по периметру, но ворота нараспашку.

Оглядываюсь. Через дорогу в огороде компания жарит шашлык. Подхожу: «Знаете, что за организация с вами по соседству?» Хозяйка удивляется: «Так разве ж это секрет? Это преображенцы (Общероссийская благотворительная организация „Преображение России“, в 2011 году суд признал организацию незаконной, в 2013-м её учредителя Андрея Чарушникова приговорили к 9-и годам за убийство реабилитанта. Да они безобидные, у них всегда тихо».

Захожу во двор приюта. Везде чистота, бетон и плитка. В углу территории пустующая собачья будка явно не для маленького пса. С порога зову хозяев. Показывается женщина средних лет и кричит вглубь дома: «Михалниколаич, к вам пришли». На веранде появляется мужчина, по виду, бывший борец (и внушительная фигура, и сломанный нос на это намекают), предлагает пройти «в офис».

В офисе сразу сознаюсь, мол, журналист, хочу написать про вашу организацию. Первая и решительная реакция Михалниколаича — НИ ЗА ЧТО. Мол, набрешете с три короба, а нам потом разгребать. Заверяю, что буду писать только то, что увижу. Убеждаю. Знакомимся, начинаем беседовать. Михаил Николаевич всё-таки настаивает не указывать в тексте его фамилию. Рассказывает, почему стал заниматься этой работой.

«Много лет назад моему другу помогли в подобном приюте. После этого я решил, что тоже должен попытаться сделать нечто подобное. Раньше в этом здании была водокачка. Я её купил, общими усилиями мы отремонтировали помещение и стали оказывать посильную помощь всем, кто попал в беду. Нет, к «Преображению» мы никакого отношения не имеем. Наша организация называется «Общественный благотворительный фонд «Возрождение», на Алтае официальная регистрация. У нас сотни филиалов по всей России, от Владивостока до Крыма. Как правило, к нам обращаются зависимые, отбывшие свой срок заключённые, люди, лишившиеся документов, денег, жилья. Стараемся никому не отказывать. Срок проживания в приюте не ограничен — хоть неделя, хоть пять лет. За помощью обращаются сами пострадавшие, но бывает, что в приют их приводят родственники».

Как заверил Михаил Николаевич, пребывание в приюте абсолютно добровольное.

«Какую помощь можно оказать насильно? — рассуждает он. — Самое главное, стремление самого человека избавится от пагубных пристрастий, изменить к лучшему свою жизнь. В чем наша помощь? Мы предоставляем кров, еду, в случае надобности — перевозим людей в другие города и регионы, где у них нет компании таких же наркоманов и пьяниц. Оказываем помощь в восстановлении документов».

При поступлении в приют человеку предлагают заполнить анкету.

«Проще, когда есть документы, — рассказывает Михаил Николаевич. — Но чаще ни паспорта, ничего… Сразу предупреждаем, чтобы в анкете не врали — наших постояльцев часто проверяют. Приезжают из полиции, дактилоскопируют». Лет десять назад был случай: за помощью в центр обратился мужчина без документов, в анкете указал «левые» данные, а после проверки в полиции выяснилось, что и имя у него другое, и в розыске он за убийство.

«Мы не оказываем медицинской помощи при абстинентном синдроме, по необходимости обращаемся в городские медучреждения, — говорит Михаил Николаевич. — Как и за любой другой медпомощью. Например, недавно пришлось в Кемерове добиваться, чтобы нашему постояльцу с туберкулезом выдали необходимые лекарства. Помогло то, что мы когда-то участвовали в реабилитации близкого родственника врача, она из благодарности сделала всё быстро — и снимки, и анализы, и осмотр».

Изломанные судьбы

Михаил Николаевич знакомит меня с реабилитантом Андреем.

«Попал к нам две недели назад. ВИЧ-положительный. По дороге разболелся, мы его доктору показали, добились соответствующего лечения».

Заметно волнуясь, загорелый Андрей рассказывает о себе: «Красноярец. Была семья, дети. По глупости угодил за решетку. Пока был в тюрьме, умерли родители. Вышел — никому не нужен. Жилья нет. Крутился, как мог. Руки растут из туловища, делаю евроремонты, кладку, облицовку. Работал и в Москве, и в Питере, да по всей России мотался. Были срывы, наступал на бутылочку. Вернулся в Красноярск — там много старых знакомых. Сами понимаете, ничего хорошего… Обратился в местный центр, оттуда переправили сюда. Вот так я и оказался у Михалниколаича. Отношение с его стороны, честно скажу, отеческое. Во всём помогает, в местном СПИД-центре с его помощью получил необходимую терапию».

Вопрос, почему он не обратился за помощью к своим уже выросшим детям, вгоняет его в отчаяние. «Нет-нет-нет, мне стыдно. Мой сын — мастер международного класса по плаванию, ещё дочка… У них все хорошо, своя жизнь, семьи, работа. Я не могу ворваться в их судьбы. Сам-то я никак не участвовал в их воспитании, не помогал…»

Такого же мнения и другой постоялец, тоже Андрей. «Да вы что?! К детям за помощью?! Никогда в жизни, — восклицает он. — Стыдоба какая… Сам как-нибудь накоплю на собственное жилье».

Показывает отмороженные пальцы на правой руке, говорит, что год назад почти оформил инвалидность, да сорвался.

«Запил, — сокрушается он. — Ушёл из центра, болтался по округе… Потом повинился перед Николаичем, он меня простил, назад принял. Вот уже год „сухой“. Надо заново озаботиться документами. Какую-никакую пенсию положат, глядишь, и домик куплю».

У него жизненная история — заслушаешься. «После отсидки оказался на улице в родном Екатеринбурге. По пьяни друг предложил поехать на заработки в Нижний Новгород. Ну что, работали, пьянки-гулянки… Решил, хватит, надо домой, а денег на дорогу нет. Так я пешком два месяца по железной дороге шел. По дороге кому на огороде помогу, кому по ремонту — так и выживал. В Екатеринбурге тоже не сложилось, так в конце концов здесь оказался». В полысаевском приюте он уже 6 лет.

«Хочешь помочь — купи мешок макарон»

Михаил Николаевич продолжает рассказ о местном укладе: «Мы никого не заставляем веровать в бога, читать молитвы. Хочешь — поддержим, нет — твое дело, — утверждает он. — Да, наши люди работают на хозработах, занимаются поденщиной, но, опять же, без принуждения. Вот сейчас в центре 11 человек. Пятеро работают в колхозе в Вишнёвке на овощах. Зарплату за них деньгами мы не получим — заберём картошкой, да капустой с морковкой. Все это складируется в собственном овощехранилище, чтобы зимой было чем кормить наших постояльцев. Женщины вообще только хозяйством занимаются — порядок в центре поддерживают, готовят, запасы заготавливают. Наша организация хоть и благотворительная, денег мы стараемся не брать. Хотите помочь — купите мешок макарон, упаковку шампуня или комплект спального белья. Принимаем оплату только за подённую работу: за колку дров, копку огорода или благоустройство могил».

Руководитель центра проводит экскурсию по территории. Во вместительной подсобке — несколько спортивных тренажёров, столярные и токарные станки и… двести банок солёных огурцов.

«Вот, к зиме готовимся, — с удовольствием демонстрирует припасы Михаил Николаевич. — На неделе в хранилище спустим. Будем с соседями из Ленинского центра меняться: мы им овощи, они нам мясо. У них же бараны, гуси…»

«…откроются врата божьи»

Так мы оказываемся в таком же реабилитационном центре, расположенном на задворках Коняхинского рынка в Ленинске-Кузнецком. Как говорится, три дня на собаках, — и по ухабистой лесной дороге, где по обочинам свалены огромные кучи мусора, мы выезжаем к бывшей ветстанции.

Территория вокруг ухожена, трава пострижена, цветники, беседка, отремонтированный корпус. За оградой пасется отара овец и стадо гусей. Два огромных кавказца охраняют территорию.

Мне показывают небольшой огородик, новую баньку, проводят по жилому корпусу. Везде чистота и порядок, из кухни тянет вкусняшками.

«Вот так и живем, — резюмирует Михаил Николаевич. — Ни к кому не лезем с просьбами, ничего не требуем. Своими силами справляемся. Помогаем тем, кто нуждается в помощи, да и обществу тоже. Не будь нас — многие из наших постояльцев болтались бы по улицам, совершали преступления, пили и кололись. У нас они под присмотром, нормально питаются, имеют крышу над головой, привыкают к обычной жизни. В нашем центре дисциплина, порядок и полный отказ от вредных привычек».

На сим раскланиваемся и разъезжаемся. В интернете нахожу информацию о ОБО «Возрождение». С официального сайта организации: «Наша основная цель — помочь наркозависимому и помочь алкозависимому обрести большую цельность, преодолеть внутреннее сопротивление, повысить самоуважение, достичь самоидентификации и избежать саморазрушительных действий. Научиться жить в согласии с собой, в гармонии с окружающим миром, в счастливой реальности».

А вот информация с другого сайта, где публикуют отзывы тех, кто прошел через центры «Возрождения» в Новокузнецке. Мнения написаны давно, вот это в 2013 году: «Никакой благотворительности, обычный звериный бизнес. Собирают нариков, алкашей и бомжей, и заставляют работать на тяжёлых работах, таких как разгрузка вагонов с углём и копка могил. Никакой реабилитацией там и не пахнет, нет даже элементарных лекарств, а уж о снятии абстиненции речи и вовсе не идёт — прямо во время ломки или белой горячки отправляют работать.

Телефоны и документы отнимают. Все деньги до копейки руководство забирает себе. Кормят как свиней, денег не выделяют даже на элементарные бытовые вещи (стиральный порошок, зубные щётки, бритвы). При этом руководство ездит на сверхдорогих иномарках, и увешаны золотом. И все они уркаганы, т. е. организация насквозь криминальная".

А вот другое мнение, опубликованное в 2015 году. (Орфографию поправили — ред.) «Вы живёте в организации теми, кем всегда были! Я пробыла там 2,5 года и мне было комфортно (…). А ты что думал, (когда) кололся, бухал? Сразу (…) в сказку хочешь? Ты выстрадай сначала, чтобы наслаждаться. (…) Оставайтесь всегда людьми и вам откроются врата божьи!»

Владислав Понкратов

P. S. Михаил Николаевич, как и договаривались — никакой отсебятины, написано по увиденному.

P. P. S. А земляные работы выполнили собственными силами, обошлись без наёмных рабочих.